Маленькая невзрачная девочка-аутист
Соня Шаталова (ей 10,5 лет) не может сказать ни слова. Иногда
произносит какое-то «Бе-бе-бе….», и все. И это не речевая проблема, а
психологическая. Когда к ней обращаешься, впечатление, что она и не
слышит и не слушает, да и не способна слушать. Она отключена. В быту
беспомощна как полутора или двухлетний ребенок, не способна на самую
простую ручную работу (полить из лейки цветы), и еще в прошлом году, как
мне рассказали, часами монотонно ходила по двору по кругу, а еще раньше
– также подолгу, часами кричала.
И вдруг оказывается (для меня это было буквально открытие), что за такой завесой у Сони глубокий внутренний мир и внутренняя речь. Хотя ее никто не учил читать и писать, она сама освоила. Пишет – если ее руки с тыльной стороны касается пальцем доверенный человек, например, мать. Это – моральная поддержка, необходимая, чтобы Соня писала.
Что же может писать больная десятилетняя девочка?
И вдруг оказывается (для меня это было буквально открытие), что за такой завесой у Сони глубокий внутренний мир и внутренняя речь. Хотя ее никто не учил читать и писать, она сама освоила. Пишет – если ее руки с тыльной стороны касается пальцем доверенный человек, например, мать. Это – моральная поддержка, необходимая, чтобы Соня писала.
Что же может писать больная десятилетняя девочка?